Ти предложил идею привезти из Паэстума шлюх, которую Хэл немедленно отверг. Всадники уже и так заработали репутацию гуляк, а появление в их лагере еще и проституток вполне могло стать последней каплей в чаше терпения армейского начальства. Хэл не мог придумать этому никакого объяснения, кроме того, что люди, находящиеся в одной постели, обычно так или иначе разговаривали, а руководство боялось шпионов. Но таков был приказ, поэтому ему не оставалось ничего иного, как уважать его. Солдаты, чьи плотские желания не умертвили даже тяготы войны, могли получить увольнение в Паэстум с его официально разрешенными борделями.

Фаррен Мария попытался навести на лагерь чары невидимости, но потерпел сокрушительный крах и удрученно пробормотал что-то насчет того, что ему следовало уделять больше внимания общению со своим дедом.

Теперь все, что Хэлу требовалось, – это хорошая погода и обещанное пополнение всадников, и тогда он мог начать преследование Ясина и его черных драконов.

Он часами околачивался в Паэстуме, в штабе разведки Первой армии, но от разведчиков за линией фронта не было слышно ничего относительно местонахождения Ясина.

Но Хэл знал, что весна поднимет черных драконов из их логовищ.

– У нас неприятности, сэр! – объявил сержант Ти.

– Какие на этот раз?

– Приехал лорд Кантабри.

– Вот дерьмо!

– На его руках нет крови, – заявил Ти. – Но сразу видно, что он затеял что-то, что непременно нас погубит.

Хэл расхохотался, попросил Ти проводить его и принести подогретого вина со специями. Добавлять, чтобы Ти заглянул в кабинку для исповедей, ему не понадобилось.

Хэл доверял Ти и знал, что, если визит Кантабри не имеет никакого отношения к войне или к их эскадрилье, он не станет подслушивать, а займется своими делами.

– А вы неплохо здесь устроились, лорд Хэл, – заметил Кантабри. Выглядел он гораздо лучше, чем когда Хэл видел его в прошлый раз.

– Пока что наши друзья по ту сторону фронта не выследили нашу базу... А когда начнутся сражения, мы будем чуть ближе к боевым действиям.

– Ах, вот как. А я подумал, что вы каким-то образом узнали о наших планах на весну.

Хэл попытался напустить на себя проницательный и осведомленный вид, но у него ничего не получилось.

– Ага. Значит, вы ничего не вынюхали, – подытожил Кантабри, и его знаменитые желтые глаза сверкнули.

– Нет, сэр.

– Думаю, – сказал Кантабри, – что после всего этого кровопролития мы вполне можем не величать друг друга «сэрами» и «лордами», если только не находимся в официальном обществе.

– Да, милор... То есть – Бэб.

– У меня к тебе два личных дела. Это первое. – Он порылся в поясной сумке, вытащил туго скатанный свиток пергамента и передал Хэлу.

Увидев красную печать, Хэл тут же понял, что это от короля Азира. Он сломал печать, прочитал и присвистнул.

– У меня есть кое-какие догадки на этот счет, – сказал Кантабри. – Должен признаться, когда я услышал, что тебя собираются произвести в лорды и что ты получишь определенные привилегии, то попросил его величество, чтобы если тебе будет даровано имение, то твои земли были расположены рядом с теми, которые получу я. Я предпочитаю иметь таких соседей, к которым могу спокойно повернуться спиной. Так что теперь ты счастливый обладатель довольно значительного числа акров лугов, нескольких деревень и, как я подозреваю, прав на ловлю рыбы на восточном побережье.

– Точно, – подтвердил Хэл. – И еще нескольких островков, довольно немаленькой пенсии и особняка в Розене.

Он отложил пергамент.

– Мне только что пришло в голову. Откуда все те земли, которые пожаловал мне король? Неужели у них не было владельцев?

– Разумеется, были, – пожал плечами Кантабри. – Но эти владельцы, вероятно, не были сторонниками короля, или войны, или умерли, не оставив после себя наследников.

– Ну и система! – ужаснулся Хэл. – А что касается собственных деревень... Полагаю, это означает, что я могу выселить из них жителей, если мне не понравится цвет их волос или что-нибудь в таком же роде?

– Можешь, – согласился Кантабри. – И это действительно ужасная система. Но если король услышит о таком произволе, то эти земли вполне могут освободиться для какого-нибудь нового героя. Весь вопрос в том, доверяешь ли ты королю или нет. Я лично доверяю.

– И я тоже, – сказал Хэл, радуясь, что может безболезненно сказать правду, учитывая подслушивающего Ти.

– Могу еще добавить, – продолжил Кантабри, – что король в личной беседе сказал мне, что очень сожалеет о том, что не позаботился об этом вопросе в твоем присутствии. Просто он, и здесь я привожу точную цитату, «охренел от просьбы этого неугомонного Кэйлиса».

Подобный стиль изъяснения, учитывая то, что Ти почти обожествлял короля Азира, должно быть, слегка отрезвил подслушивающего сержанта.

– Кроме того, его величество просил извиниться, что твои планы по укреплению эскадрильи пока не воплотились в реальность, но он очень надеется, что успех в нашей весенней и летней кампании сильно все упростит. Он ничего не пояснил, а я не стал расспрашивать.

Хэл глотнул вина.

– А теперь, – сказал он, – могу я узнать, каковы твои планы, Бэб?

– Э-э... – сказал Кантабри. – Если у тебя нет никаких других планов на сегодняшний день, может быть, ты покатал бы меня на драконе?

– Просто для того, чтобы подышать свежим воздухом? – скептически осведомился Хэл.

– Да, ничего больше.

– Сегодня и на земле столько свежего воздуха, что тебе вполне хватит, чтобы отморозить свой любопытный нос, – съязвил Хэл. – Да, не хочу называть более знатного лорда, чем я сам, вруном, но хотел бы узнать, в какой стороне отсюда водится самый лучший и свежий воздух?

– Ну и черт с тобой, – сказал Кантабри. – Я уже говорил им, что от тебя не будет никакого толку, если ты не будешь знать, зачем все это нужно. Северо-восток и восток. – Увидев на стене карту, он подошел к ней и ткнул пальцем. – Вот здесь.

Хэл приблизился к карте и внимательно изучил ее.

– Думаю, – сказал он, теперь уже не вполне уверенный, что его затея с Ти была удачной, – нам стоит выйти на улицу и проследить за тем, как нам седлают дракона.

Они вышли, надев теплые куртки и перчатки, чтобы защититься от пронизывающего ветра.

«Хорошо хоть, снег не идет», – подумал Хэл. Кантабри ухмыльнулся.

– Знаешь, давным-давно, еще командуя своим первым кавалерийским отрядом, я считал себя умнее других и отправлял своего самого доверенного сержанта подслушивать у палатки, когда встречался с командованием. Чтобы, если услышит что-нибудь важное для моих подчиненных, он мог заняться этим немедленно. Не стану утомлять тебя подробностями того, как попал в свою же ловушку... но попал.

Покраснеть сильнее, чем Хэл уже покраснел, вроде было нельзя, но, оказывается, он ошибся, и Кантабри разразился оглушительным хохотом.

– А теперь, – сказал он, отсмеявшись, – позволь посвятить тебя в детали. Добавлю, что этот план исходит непосредственно от короля, после того как он увидел несколько весьма многозначительных снов, которые, по словам его астролога, послали ему сами боги. Король, очевидно, решил, что его судьба как-то связана с великой рекой, поскольку ему так сказала одна ведьма, еще в детстве.

– Ох, – севшим голосом проговорил Хэл.

– Возможно, – согласился Кантабри. – Во-первых, не забывай, что его величество – не воин и презирает этот ужас, в который королева Норция да и, честно говоря, довоенная слабость Сэйджина, его вовлекли. Однако же он считает, что должен не ударить в грязь лицом.

Кантабри с Хэлом переглянулись. Лица у того и другого были совершенно белые.

– Он всегда считал, что вторжение в Калабас было идеей свыше, вместе с его планом вторгнуться в Роче по реке Ичили. Он очень жалеет, что совокупность определенных событий, возможно даже, по воле богов – король Азир очень твердо верит в богов, – помешали этому. Или, возможно, он выбрал неверное место.