– В общем, на моем чертеже этого не увидеть, но передняя рукоятка скользит – не помню точно как, но вот здесь надо взяться пальцами, прижать тетиву и натянуть лук. Теперь – вот эта штуковина сбоку, с чем-то вроде пружины внутри, она удерживает болты. Зажимаешь в ней болт, отводишь этот передний крючок назад, жмешь на курок, и – оп-ля! – болт вылетает и вонзается прямо в цель. Только одна беда: для стрельбы по жаворонкам он был в самый раз, а для людей легковат. Ну, что скажешь? Подойдет?

Хэл внимательно изучал чертеж.

– Может быть. Не знаю. Думаю, нужно поговорить с кем-нибудь, кто разбирается в оружии получше меня.

В тот день эскадрилья понесла первые потери с тех пор, как Хэл с товарищами вступили в нее.

Дневной патруль окружили с десяток рочийских драконов в тот момент, когда патрульные уже собирались повернуть обратно на север. За спиной одного из вражеских всадников сидел лучник. Никто не знал, поразила ли убитого стрела или же его вырвал из седла рочийский зверь.

Осиротевший дракон вернулся домой с пустым седлом. С боков у него стекала кровь.

Хэл ожидал, что Дьюлиш как-то отреагирует на это – изменит расписание вылета патрулей или даже снизойдет до идеи Хэла использовать арбалетчиков. Но если не считать напыщенной надгробной речи, их командир не предпринял ровным счетом ничего.

Вывеска над небольшим домом, скрывавшимся на одной из тихих улиц неподалеку от центра, представляла собой украшенный замысловатой вязью кинжал, под которым вилась надпись:

Хэл вошел и застыл на пороге. Он представить себе не мог, не говоря уж о том, чтобы увидеть своими глазами, такое разнообразие орудий уничтожения.

Здесь были мечи, кинжалы, булавы, палицы, дротики, короткие и длинные копья, стрелы с разнообразными наконечниками.

Между ними были выставлены латы: немногочисленные церемониальные – и куда большее количество боевых. Из-за дверей несся бодрый лязг молотов, стучавших по наковальне.

За прилавком стоял худощавый пятидесятилетний мужчина с совершенно не воинственным видом и радушной улыбкой.

– Э-э... Сэр Кайоус?

– Никакой я не сэр, друг мой. Торговцы обычно не получают от сильных мира сего ничего, кроме их золота.

У Кайоуса был острый язык, но говорил он с мягким провинциальным акцентом.

– Чем могу служить? Я совсем недавно открыл свою лавку на этом берегу, чтобы хоть как-то помочь нашей доблестной армии бороться с рочийцами.

Хэл извлек из кармана чертеж Фаррена, объяснил, что к чему, и спросил, сумеет ли Кайоус сделать такое оружие, чтобы его можно было использовать в бою. Кайоус немного подумал, потом заметил на груди Кэйлиса эмблему в виде дракона.

– Могу я кое о чем вас попросить, сэр? – спросил Кайоус. – Я подниму руку, а вы попытайтесь ее опустить.

Хэл попытался. Несмотря на свою худобу, Кайоус оказался неожиданно сильным, но Хэл, вспомнив воинскую выучку, все же одержал победу.

– Что ж, – сказал Кайоус. – Мне приходилось делать арбалеты, хотя давно и определенно другого типа. Полагаю, вам нужна достаточная мощность, поэтому мне и понадобилось испытать вашу силу. Вы собираетесь использовать его в воздухе?

– Да. – Хэл объяснил свои намерения.

– Это несколько усложняет дело, – сказал Кайоус, начав сыпать мудреными терминами. – Вам понадобится приложить усилие примерно в сто пятьдесят фунтов, чтобы наверняка сбить вашего противника. Но сидя натянуть стопятидесятифутовый лук, да еще несколько раз подряд, да с таким магазином... это будет нелегко.

– Но если мы уменьшим размеры самого лука и увеличим длину паза и, например, используем составную пружину, – возможно, это позволит придать стреле необходимую скорость.

– Гм. Интересная мысль. Понадобится задаток, скажем... двадцать пять золотых монет, сэр. Полная стоимость будет... м-м... семьдесят пять золотых, включая приличный запас болтов. Я видел, как вы поморщились, сэр, и должен сказать вам, что, будь вы гражданским, затеявшим это ради развлечения, я запросил бы с вас вдвое, а то и втрое больше. К тому же, полагаю, вам нужно, чтобы он был готов вчера, как и большинству других воинов, которые приходят ко мне.

Хэл ухмыльнулся.

– Ну разумеется, – сказал он. – Если бы он был нужен мне завтра, то я завтра бы к вам и пришел.

Кайоус улыбнулся.

– Не раньше чем через месяц, сэр. И это при условии, что я пока отложу в сторону кое-какие заказы на церемониальные кинжалы, которыми меня завалили и с которыми я и так уже запаздываю. Но я не могу отказать воину. Так что если вы пройдете внутрь, сэр, мы сможем снять все мерки для длины ложа и всего прочего.

Через день Дьюлиш вызвал Хэла в свой кабинет. Лицо командира было зловеще красным, а губы поджаты, не суля ничего хорошего. Сосредоточившись на физиономии сэра Дьюлиша, Хэл не сразу заметил, что в кабинете находится еще один человек – довольно пожилой, худощавый, с белоснежными волосами и щетинистыми седыми усами.

Хэл задумался, что же такого он натворил в этот раз.

– Этот человек хочет вас видеть, – процедил Дьюлиш. – Надеюсь, вы будете вести себя, как подобает настоящему солдату. У меня все.

Хэл заморгал, когда Дьюлиш вихрем вырвался из кабинета сквозь заднюю дверь.

Седой поднялся, протянул ему руку. Хэл, совершенно сбитый с толку, пожал ее.

– Меня зовут Том Лоуэсс, – представился тот. – Полагаю, ваш командир терпеть не может сказителей.

– Я... я не знаю, сэр.

Сказитель? К нему? Хэл не имел ни малейшего понятия о том, в чем дело, но в голову ему пришла мысль, что Дьюлиш принял бы сказителей с распростертыми объятиями, если бы в их намерения входило прославить его, любимого.

– Может быть, нам стоит найти несколько более, гм, подходящее место для разговора? – спросил Лоуэсс, поднимая тонкий кожаный портфель.

Хэл взглянул на знаменитого дракона с часами.

– Сейчас как раз открыта столовая. Можно пойти туда.

– Отлично. Всегда полезно приободрить человека, прежде чем говорить, что тебе от него нужно.

Лоуэсс пригубил стакан с вином, поставленный перед ним, и одобрительно кивнул. Хэл потягивал пиво.

– Замечательно. В моем деле вечно горло пересыхает, – сказал он, открывая портфель и вытаскивая оттуда блокнот и ручку. – Уверен, вы знакомы с моим ремеслом, и надеюсь, что вы, в отличие от многих солдат, не плюетесь при его упоминании.

– Что вы, сэр, – сказал Хэл. – Честно говоря, когда-то я и сам подумывал о том, чтобы стать сказителем. Но, к сожалению, у меня нет никакого таланта.

– С начала войны все очень изменилось, – заметил Лоуэсс. – Некоторые из нас до сих пор работают в деревнях, живя тем, что развлекают крестьян своими рассказами. А других мобилизовали по приказанию королевского историка и отправили в армию собирать истории и рассказывать их другим, чтобы те разносили их в своих странствиях. Так мы можем внести свою лепту в эту войну... и в поддержку армии, разумеется. Да, кстати, меня зовут Том, а не «сэр».

Хэл кивнул, дожидаясь объяснений.

– Я специализируюсь на собирании историй, рассказанных самими героями, – продолжил Лоуэсс.

– Прошу прощения?

– Пожалуйста, не надо скромничать, сержант... Хэл, если вы не против?

– Нет, нисколько, но я до сих пор не очень понимаю...

– Вообще-то, – сказал Лоуэсс, – это я не очень понимаю. Я слышал о ваших деяниях на юге, но почему-то не вижу на вашей груди ни одной медали. Вы что, такой скромник?